«Славные украинские срачи»: опрос о cancel culture и хейт

Кроме логической отмены оставшихся в России международных брендов и отказа от потребления контента представителей российского медиапространства, украинцы массово «отменяют» украинцев, которые продолжают общаться на языке страны-агрессора, украинцев, которые выехали за границу — список тех, кого кенселят, можно продолжать долго.

«Слишком рано», «поздно», «а чего такой маленький донат?», «отбеливает репутацию» и еще много слов наши люди ежедневно адресуют нашим же людям, а особенно медийным персонам, не отвечающим их ожиданиям. Екатерина Ильченко, основатель Neuro-knowledge, Виталий Кокошко, основатель и владелец рекламного агентства KINOGRAF, Александр Смирнов, соучредитель и партнер TABASCO, Егор Валовски, CEO & соучредитель Fintellect, делятся собственным видением ситуации, Даниил Ваховский, head of PR Ковальська.

1. Что и кого вы кенселили из своего реального и виртуального пространства с 24 февраля?

Не так уж много, потому что российский контент закенсилила еще в 14-м. Прекратила вообще читать на русском, потому что до этого времени переводную литературу время от времени читала на русском, сейчас полностью перешла на английский. В социальном пространстве общаюсь исключительно на украинском.

2. Хейт в соцсетях к «не таких» украинцев — тех, кто выехал, кто вернулся, кто до сих пор общается на русском — имеет место быть или зашквар? Ваше мнение и как реагируете на такие сообщения.

У меня взвешенное отношение к славным украинским срачам. Не считаю это исключительно ни плохим, ни хорошим. На мой взгляд, общественные проблемы обсуждать надо, потому что это важно. Могу привести множество аргументов как исследователь человеческого поведения, отчего заметание под ковер даже в такие времена, как наши, вредно.

Другое дело — переход на личности и навязывание собственной точки зрения. Я достаточно спокойно на это реагирую, потому что вижу психологическую динамику по этим высказываниям. Когда понимаешь, легче воспринимаешь. Человек, который пишет под постом о погибшем ребенке в Виннице, почему они во время воздушной тревоги на улице, оправдывает для себя свое поведение и унимает собственный страх. Другое дело, что не все продукты жизнедеятельности организма в цивилизованных обществах выставляют вообще.

3. Осталось ли что-нибудь в ваших социальных привычках, что могло бы потенциально возмутить массовую аудиторию? Назовите вещи, от которых не готовы отказаться, несмотря на войну.

Мне обычно «прилетает» за то, что я стараюсь сберечь возможность видеть вещи в их сложности. Так, например, в разговорах о кенселинге русской литературы не отношусь ни к одному из лагерей, поэтому получаю на орехи от обоих. Скатываться в примитивное мышление не хочу. А экстремальное время усиливает конфронтацию, поэтому дифференцированное отношение вызывает агрессию у некоторых.

4. Последняя вещь, которая возмутила лично вас. Как справляетесь со своей злобой?

У меня вызывает бурную реакция эмоциональная тупость. Сложно это принять, особенно сейчас. Последний раз, когда реактивно среагировала — во время спора с одним украинским писателем, который использовал мою личную трагедию в качестве иллюстрации к своим взглядам, полностью исказив ситуацию. Такие вещи считаю недопустимыми и терпеть не буду.

1. Что и кого вы кенселили из своего реального и виртуального пространства с 24 февраля?

Чистка не утихает — и в реальной жизни, и в виртуальной, и среди родственников, и среди бывших друзей, и среди соседей. «Совок», «вата» и великоросский шовинизм так просто не исчезают из нашей жизни.

2. Хейт в соцсетях к «не таких» украинцев — тех, кто выехал, кто вернулся, кто до сих пор общается на русском — имеет место быть или зашквар? Ваше мнение и как реагируете на такие сообщения.

Кто уехал: если это женщины, дети, пожилые люди — то слава богу, что убереглись. У меня самого в эвакуации жена, дочь, сестра и папа (из Николаева). Но ведь если это мужчины призывного возраста — они нарушители закона. Особенно раздражали украинские мужчины-делегаты на Каннских львах, которые еще и носили сине-желтые браслетики «Будь Сміливим»!!! Вот это ЗАШКВАР.

Кто вернулся: уговариваю всех женщин не возвращаться в Киев, рано. Уже все предупредили о ракетных обстрелах — и президент, и Генеральный штаб, и КГГА, и враг неоднократно и на высшем уровне. Осуждать не могу, у каждого свои аргументы. Но отказываю, непублично, чтобы не сеять панику.

Кто общается на русском: на бытовом уровне — пожалуйста, многие из нас выросли «по русифицированным городам». Но ведь в публичном пространстве или в соцмедиа — это ЗАШКВАР. Недавно один, из уважаемых в прошлом, креативных директоров известного агентства написал содержательный пост у себя в Facebook о «ущемляют русскоязычное население», да еще и парочка продюсерш ему подпевали. Это поддержка русских нарративов и один из мотивов русского мира о начале войны. Обществу нужно понимание социальной гигиены.

3. Осталось ли что-нибудь в ваших социальных привычках, что могло бы потенциально возмутить массовую аудиторию? Назовите вещи, от которых не готовы отказаться, несмотря на войну.

Война наложила отпечаток на все. Наверное, у меня нет такого, «несмотря на войну».

4. Последняя вещь, которая возмутила лично вас. Как справляетесь со своей злобой?

Возмущает усталость некоторых персонажей от войны, поиск оправданий. Со злобой не справляюсь, выплескиваю. Стараюсь быть толерантным — к сожалению, не выходит. Да и к черту толерантность.

1. Что и кого вы кенселили из своего реального и виртуального пространства с 24 февраля?

Тех, кто игнорирует факт военной агрессии России, делая вид, что их это не касается.

2. Хейт в соцсетях к «не таких» украинцев — тех, кто выехал, кто вернулся, кто до сих пор общается на русском — имеет место быть или зашквар? Ваше мнение и как реагируете на такие сообщения.

Успех Украины как государственного проекта зависит от способности объединять людей. Привлекательность талантов всех индустрий, рас, сексуальной и языковой ориентации — это топливо для реактивного развития страны. Пещерный хейт, обрушивающийся на «не таких», вызывает удивление и раздражение.

3. Осталось ли что-нибудь в ваших социальных привычках, что могло бы потенциально возмутить массовую аудиторию? Назовите вещи, от которых не готовы отказаться, несмотря на войну.

Раздражение сегодня — естественная реакция. Ее можно понять на личном уровне. Отказаться не готов от идеи демократической, свободной Украины. В нее я верю.

4. Последняя вещь, которая возмутила лично вас. Как справляетесь со своей злобой?

Я все еще способен справляться со своей злобой.

1. Что и кого вы кенселили из своего реального и виртуального пространства с 24 февраля?

Несколько родственников, которые живут в россии, несколько деятелей из россии (например, Борис Гребенщиков).

2. Хейт в соцсетях к «не таких» украинцев — тех, кто выехал, кто вернулся, кто до сих пор общается на русском — имеет место быть или зашквар? Ваше мнение и как реагируете на такие сообщения.

Любые внутренние распри во время войны — моветон. Впрочем, сложно реагировать, например, на позицию в стиле «надо просто остановить войну». А такие тезисы реально есть.

Что касается языкового вопроса, мне сложно ответить. Как человек, который перешел с русского на украинский три года назад, я понимаю важность языка в нашей жизни и хотел бы, чтобы как можно больше людей следовали примеру. С другой стороны, отношение определенного слоя радикальных лиц (например, Ларисы Ницей) заставляют меня отстаивать право людей, которые не перешли, не быть униженными. Ибо сталкивался с тем, когда переселенцев называли «языковыми оккупантами».

Мне сложно понять украинцев, что до сих пор потребляют российский контекст. Слушают Меладзе, читают «медузу». Впрочем, я считаю, что враг у нас один, и любые дискуссии внутри нужно вести с пониманием, если говоришь к своим. И только те украинцы по паспорту, которые помогают россии информационно, финансово или на поле боя, должны быть осуждены, закенселены (или ликвидированы). В остальном нам нужна солидарность.

3. Осталось ли что-нибудь в ваших социальных привычках, что могло бы потенциально возмутить массовую аудиторию? Назовите вещи, от которых не готовы отказаться, несмотря на войну.

Я достаточно прямо говорю о проблемах, которые понимаю в своей области или в широком смысле. Я считаю, что мы все еще отстаем от многих гуманитарных вопросов от западных стран: экономика, урбанистика, социалка. И мои высказывания о том, что, несмотря на невероятную стойкость и силу духа, нам предстоит учиться решать сложные вопросы после победы, могут возмущать захваченных пламенем патриотической идеализации нашей страны.

4. Последняя вещь, которая возмутила лично вас. Как справляетесь со своей злобой?

Большое количество комментариев в LinkedIn от людей вне моего круга общения с поддержкой или завуалированной поддержкой россии. К сожалению, нарративы рашизма достаточно популярны в странах Южной Азии, Африке и Латинской Америке. Злость пытаюсь превратить в действие и делаю материалы с большим охватом, чтобы противодействовать информационно. Также деллюсь с зарубежными друзьями и коллегами важными деталями, чтобы они поддерживали Украину.

1. Что и кого вы кенселили из своего реального и виртуального пространства с 24 февраля?

Я заксенселил весь RU культурный продукт — кино, литературу, YouTube и все такое. Не могу сказать, что я особый фанат всего русского, но я всегда стоял за свободный выбор. Но после 24-го уже стало ясно, что все made in russia останется только для изучения антропологами, культурологами и психиатрами.

2. Хейт в соцсетях к «не таких» украинцев — тех, кто выехал, кто вернулся, кто до сих пор общается на русском — имеет место быть или зашквар? Ваше мнение и как реагируете на такие сообщения.

Однозначно, зашквар. Если мы хотим быть Европой, то должны уважать границы других людей, их выбор. Конституция позволяет свободу слова, свободу совести и свободу выбирать язык общения. Я понимаю, что мы все сейчас в хроническом стрессе, потому что в стране война, и конца этому не видно. Но надо сначала разобраться с внешним врагом, помогать своим, а уже потом вести дискуссии о таких или не таких украинцах. Сейчас я на хейт-сообщения реагирую просто — удаляю человека или блокирую.

3. Осталось ли что-нибудь в ваших социальных привычках, что могло бы потенциально возмутить массовую аудиторию? Назовите вещи, от которых не готовы отказаться, несмотря на войну.

Сейчас нужно быть очень аккуратным со словами, потому что все очень эмоционально заряжены и точно не готовы воспринимать иронию. Наверное, иронические шутки — это то, за что я часто сталкивался с хейтом и что людей может триггерить сейчас. Других плохих социальных привычек нет — ни одного фото из спортзала не сделал.

4. Последняя вещь, которая возмутила лично вас. Как справляетесь со своей злобой?

Мы живем в информационном пространстве, где постоянные ракетные обстрелы и разрушения жизней. Меня сильно задела история девочки Лизы из Винницы, потому что она только на день старше моей дочери. Такие события переживать очень тяжело, я с этим справлялся дня два, а потом «журналисты» в палате ее матери меня окончательно добили. Помогают справляться со злобой донаты на ВСУ и фонды. Так что я отправил денег и стало немного легче на время.