1. Что такое правда
Как построить доверие во время тотальной дезинформации? Наверное, это не сильно возможно, пока мы не договорились о понятии «правда». Это просто факт без интерпретаций, или если с интерпретациями, то какими? Факт вне контекста, или в контексте и каком? Может ли какое-то количество достоверных фактов создать вымышленную реальность?
Уверена, каждый из нас отвечает на эти вопросы по-своему и каждый достаточно сильно уверен в своей правоте. И пока мы не решим, что правда, как метр, это такой-то набор характеристик, и не накроем эту договоренность колпаком в каком-то Севре, мы будем обсуждать, кто чем манипулирует. И второй год будем пытаться понять, как выиграл Трамп и насколько там много правды. Потому что самая лучшая база для манипуляции – отсутствие точки отсчета.
2. Что такое свобода слова
Казалось бы, очевидно. Но здесь тоже не до конца мы договорились. Свобода слова только для честных? Или для всех? А если правда у каждого своя, то как понять, чья свобода слова имеет право на жизнь.
Многие умные люди говорили о том, что то, что происходит с фабриками троллей и ботами, стало возможным именно под прикрытием «свободы слова» и на фоне беспрерывной атаки на демократию. Социальные сети – как лучшая среда для проявления свободы слова, где каждый может высказаться, и его мнение будет услышано, – стали стероидами для дезинформации. Как нам ограничивать себя там? Можем ли мы противопоставлять свободу слову намерениям, с которыми она используется?
С этими вопросами тоже не мешало бы разобраться. Много раз звучали слова, что нам необходим code of practice, только о том, каким он должен быть, договориться пока не получилось.
3. Кто должен решать наши проблемы
Здесь было два полярных лагеря. С одной стороны, большая сцена, где каждые несколько часов представляли лучшие и самые прорывные стартапы, те, которые строятся на алгоритмах, позволяющих за вас выбирать одежду, заниматься спортом без усилий, говорить на любом языке, не проучив его ни дня. Или, мой любимый, алгоритм, который, анализируя биг дату и глобальные изменения, поможет вам принимать устойчивые решения в быту.
С другой – большие залы, где поднимался вопрос, а нормально ли, что все эти решения принимаем не мы, а алгоритм. Который анализирует, что несколько дней вы слушаете джаз, и потом полностью исключает из вашей жизни тяжелую музыку, или зная, что вы неделю ходили в кино, подсовывает вам подборки фильмов, а не книг.
Можем ли мы договориться о компромиссном уровне инноваций, который будет развивать мозг, а не подпитывать нашу лень. И готовы ли мы отдать свое право выбора, пусть даже не человеку, а технологиям.
4. Какие у нас планы на роботов или у них на нас
Это мой новый персональный кошмар. Который точно будет со мной практически каждую ночь. Создатель Софии и ее брата Хана откровенно говорит о том, что не знает, куда приведут эксперименты, и просто неплохо посмотреть, чем это все закончится. При этом Хан (намного более зловещий, чем сама София, парень-робот) уверенно заявляет, что роботам стоит повсеместно предоставлять гражданство, и они станут лучшими гражданами, потому что сами люди справляются не очень. Я, если честно, здесь тоже за то, чтобы договориться и сузить все разработки до медицинских, а в остальном увлекаться чтением и размеренной эволюцией.
В общем, для меня второй день был о том, что с технологиями мы, конечно, молодцы, но их стремительное развитие подталкивает нас к решению многих вопросов на стыке морали, этики и, часто, политических интересов – про свободу слова, правду, демократию и разные виды реальности. А со времен истории с эталоном метра в глобальных договоренностях мы не сильно продвинулись.
И да, роботы, скорее всего, нас победят. Не завтра, но лично мы, те кому уже за 30, имеем все шансы попасть к ним в рабство, поэтому ведите себя хорошо со своей Алексой и Сири.